Нет ничего паскуднее, когда все, что окружает тебя, превращается в рутину. Потому что в такие дни ты неизменно теряешь счет времени, а потом и дням. И месяцам... И порой, даже трудно сказать, сколько уже времени прошло.
Бесконечные анализы в лаборатории - вот что стало самым настоящим кошмаром. Прошло всего полжизни, а у меня порой ощущение, будто бы я прожила целых три. Или больше...
Могла ли я предположить, чем обернется для меня обычная миссия - найти группу "Браво" в Арклейских горах? Тогда мы даже не подозревали, что все подразделение - всего лишь пешки в руках "Амбреллы", пушечное мясо для испытаний, свинки для опытов. И осознание этого даже не было страшным. Оно просто было противным.
Раккун-сити казался филиалом Ада, когда там произошла утечка вируса. Город вымер почти в одно мгновение. Остались лишь живые мертвецы, в глазах которых не было даже проблеска жизни. И лишь остатки их лиц, истлевшая одежда напоминали то, что они когда-то были людьми. Обычными людьми, не заслужившие всего этого дерьма. И им уже нельзя было помочь. Всего лишь жать на спусковой крючок, заставляя взрываться их головы. Пока они не успели тебя превратить в свое подобие.
Город превратился в руины, и казалось бы, в нем не осталось ни одной живой души, кроме меня. Но это оказалось не так. Как ни странно, несмотря на то, что произошло, я смогла лишь выбраться, объединив усилия с одним из наемников "Амбреллы", который тоже оказался лишь пешкой в руках своих "хозяев". Брошенный на смерть, если ему не повезет. Нам удалось эвакуироваться из этого города, прежде чем ядерный взрыв навсегда стер его с лица земли. И лишь во Франции наши пути разошлись.
Но я буду помнить Карлоса, как человека, который спас мне жизнь. Мне не удалось избежать заражения, но ему удалось найти вакцину. Но, как оказалось, даже она не до конца стерла вирус из моего организма. Но, вот ирония, благодаря этому я все еще жива.
Все то время, в лаборатории, мне казалось, что я рождаюсь заново. Вот только долго и мучительно. Порой я пыталась справиться со всем, что осознала, едва устройство Вескера покинуло мой организм. Я помню все, что происходило, и понимала - что никогда бы не смогла натворить подобное в здравом уме и твердой памяти. Мне советовали держаться за эту мысль, цепляться за нее и успокоиться. Но, пожалуй, есть мысли, которые из головы не стираются. Никогда.
Бесконечные исследования сводили меня с ума. Меня не выпускали за пределы лаборатории, пока не убедились, что я действительно здорова. Мне запрещали контактировать с внешним миром. И лишь не так давно я не сдержалась задав вопрос об этом вслух. Скоро, обещали мне. Потерпите, мисс Валентайн. Вы ведь понимаете, насколько нам важно убедиться, что в вашем организме нет ничего лишнего?..
И я терпела. Будто бы отключившись от всего происходящего. И сейчас, когда я снова среди социума, все это вспоминается как очень длинный сон. Длинной почти в четыре года. Четыре, мать его, года. Почему же так долго?..
Но это уже неважно. Жизнь изменилась. И теперь - мне придется смириться с этим. Возвращаться в пустую квартиру, где меня никто не ждет. Убрать подальше вещи из гардероба, на которых наличествуют декольте или сильные вырезы. Я не хочу, чтобы взгляды были прикованы к моим шрамам. Шрамам, которые каждый раз я вижу в зеркале на тени от прежней Джилл. Все, что произошло, слишком сильно изменило, почти до неузнаваемости. Наверное, если кто-нибудь был рядом и умел шутить, он обязательно бы сказал, что меня окунули в отбеливатель.
Я больше не полевой агент. И я сама это выбрала. Директор лишь покачал головой, но принял мой выбор. Сейчас я не могу вернуться к этой работе. Если я могу обманывать себя тем, что все та же, всего лишь покрасив волосы обратно в темно-рыжий, скрывая бесцветность волос, то вряд ли обману других, потому что слишком давно держала в руках оружие. И я не уверена, что морально была готова к этому...

Но прошло пару месяцев, прежде чем я снова стала задумываться о том, чтобы вернуться к привычной жизни. Четыре стены угнетают. Они давят на меня по бокам, и на работе, и дома. Порой мне кажется, что они двигаются. На самом деле. С каждым днем, по миллиметру, и когда-нибудь они меня сдавят. Наверное, я все-таки схожу с ума. Может быть, я слишком сильно себя накручиваю. Может быть то, что на меня все смотрят с жалостью, мне кажется точно также, как и движение стен. Может быть, я слишком привыкла к изоляции, чтобы снова кидаться в омут общества. Сейчас я провожу все дни с документами B.S.A.A., а ночи - со стаканом виски и очередной пачкой сигарет... Может быть, пора уже выбраться из этого замкнутого круга. И перестать даже подсознательно бояться прежней жизни. Вескер мертв, Джилл. У Криса своя жизнь и она больше не зависит от твоей. Ты не знакома с большей половины агентов, но они наверняка слышали про твою работу. Рискни начать все сначала. Рискни. Еще не поздно. Иначе ты сведешь себя в могилу, снова. Или в психушку. И оба эти варианты, честно говоря, отстойные.
Я поднимаю голову и ловлю свой взгляд в отражении зеркала, что висит на стене рядом с моим столом. Уже снова темные волосы, стянутые в хвост, уже не настолько бледная кожа, и синяки под глазами почти отсутствуют. Но даже сейчас цвет моего лица намекает завязывать с виски. Даже если это всего лишь один стакан за вечер. Я уже меньше похожа на бледную моль. Может быть, благодаря краске для волос. А может быть, и нет... 
Но я смотрю на наглухо застегнутую рубашку под пиджаком, и вспоминаю, что скрывает тонкий хлопок. Шрамы от того устройство, которым Вескер контролировал меня. То, что против моей воли стало моей самой большой ошибкой. Но... Против. Моей. Воли. Записать эти слова, как мантру перед сном?..
Я снова смотрю на бланк заявления. Он почти заполнен, но я не решаюсь закончить его уже несколько дней. Я смотрю на вопрос "Почему вы хотите приступить к полевой работе?" и не знаю, как ответить на него правильно. Почему же? Потому что мне мерещатся двигающие стены? Потому что мне надоело пить каждый вечер? Потому что... Да какая им, к черту, разница? Разве личного дела недостаточно?
Я беру в руки ручку, щелкаю кнопкой, активируя стержень и... Ограничиваюсь короткой фразой "Я хочу вернуться." Вот и все. Этого хватит. Впрочем... Возможно, мое заявление подпишут, даже не читая. Я откладываю свое в сторону. Директор просил рассортировать их на пригодные и те, на которые даже не стоит тратить время. И последних было гораздо больше.
Скрип двери. Мужской голос интересуется, куда сдавать заявление.
- Сюда, - я не поднимаю голову, когда он подходит к моему столу. Я не поднимаю голову, когда вижу краешек бумаги, и беру его в руки, чтобы убрать к остальным. Но то, что мужчина не спешит мне его отдать, все-таки заставило взглянуть на него. Потому что я почувствовала кое-что... Пристальный взгляд в мою сторону.
Я встречаюсь с ним взглядом, и понимаю, что мы знакомы. Когда-то давно очень были...
Они изменился. Теперь он меньше напоминает задорного молодого парня, который встретился мне в Раккун-сити, и шутил про свой акцент, на который западают все девушки. На его лице отпечатывалось то, что с тех пор он явно не разводил ферму тихо и мирно за городом, те же следы борьбы и тяжелой жизни. Он стал выглядеть более зрелым, и более мужественным. Ожесточенным. Но я все равно его узнала в первую же секунду.
- Карлос?.. - я стараюсь взять себя в руки, когда он наконец-то отдает мне заявление. - Как ты здесь оказался?
Идиотский вопрос. Но если ты знакома с человеком всего один день, но за этот день успела пройти через целый ад, чтоб сближает поневоле, а потом в итоге не видишь его целых пятнадцать лет... Что еще можно спросить в первую секунду?..

Прошлое - это часть нас. От него никогда не избавишься. Даже если ты под чужим контролем, оно все равно с тобой. Там, в глубине сознания, куда так и не добрался этот чертов вирус, разрушающий твою личность. И даже если тебе кажется, что оно слишком далеко. Настолько, что ты даже не подозреваешь о его существовании, оно все равно никуда не пропадает.
Это часть нашей жизни, которая всегда будет с нами. И обрушится на тебя, как водопад, когда это устройство покинет твой организм. И ты еще долго будет отбиваться от его волн, пока сидишь в лаборатории.
Так было у меня. И сейчас, уже некоторое время, я - всего лишь женщина с прошлым, но без определенного будущего. Может быть, какая-то часть меня действительно умерла, когда я вместе с Вескером летела вниз. Еще до того момента, когда я почувствовала удар.
Говорят, что перед смертью вся жизнь проносится перед глазами... Это все ложь. Перед смертью в твоей голове не прошлое, а будущее, которого у тебя уже никогда не будет, потому что через секунду твоя жизнь оборвется и ты останешься лишь воспоминанием в головах других людей, и могильной плитой.
Говорят, что мою "могилу" уже убрали, когда перевели меня из ранг погибших снова в число живых. Шесть лет были выдраны из моей жизни, бесцеремонно, резко, без моего согласия, но по моей вине.
Три года, когда я была игрушкой Вескера, и еще три - подопытным кроликом. Словно в вакууме, вокруг которого были люди, раньше близкие, а теперь мы стали друг другу никем. И лишь то, что в организации остался прежний директор, оставило мне лишь одну ниточку, за которую я еще могу цепляться. Моя работа. Пусть уже и не такая, как раньше...
Когда-то у меня были люди, которых я могла назвать своей семьей. Большую часть из них забрали горы Арклей и эксперименты "Амбреллы". Еще один был предателем. Еще один - разорван церберами. Оставались лишь Крис, Барри, Ребекка, Брэд и я...
Брэд погиб в Раккун-сити. Вот так глупо, нелепо и слишком быстро. И пусть он был немного трусливым, но даже он не заслуживал такой смерти. У Ребекки и Барри давно своя жизнь, я видела их настолько давно, что даже не помню, насколько именно. Особенно Ребекку. Я искренне надеюсь, что ее жизнь совсем не похожа на мою, и она смогла найти свое счастье и то, чем действительно хочет заниматься. С Барри мы перекидывались письмами. И последний раз я писала ему тогда, когда была в лаборатории. И даже получила ответ. Но где он сейчас... Я не знаю. Надеюсь, что он тоже счастлив.
И Крис. Отношения с которым были сложные все это время. Странные, сложные, недосказанные... Он тоже живет своей жизнью, пусть мы и работаем в одной организации. Но у него есть дела важнее, чем я. И люди... Тоже.
И теперь, когда я снова среди людей, мне остается лишь только пытаться выплыть из болота самостоятельно. Но, это не так уж сложно. Я привыкла полагаться на саму себя. Не жаловаться. И вытаскивать себя из неприятностей. Я ведь сильная, даже если мне иногда кажется, что это не так. Как вот в последнее время.
Но чего я никак не ожидала, так это подобной встречи. Я все еще с удивлением смотрю на мужчину из прошлого. Всего один раз и за недолгий срок мы с ним прошли через совместный ад. Я - бывшая полицейская, которая жаждала справедливости для пострадавших об бесчеловечных экспериментов и предотвратить новые жертвы. Он - наемник "Амбреллы", брошенный корпорацией умирать вместе со своими товарищами. Мы были по разные стороны и я не хотела ему верить, но потом нам пришлось работать вместе. И у нас было кое-что общие - нас обоих использовала корпорация для своих грязных целей. Карлос принял мою сторону, а затем и спас мне жизнь. Парень, который мог очаровать любую девушку, но я так и не попала под его очарование, храня другие, еще зарождающиеся чувства.
Но теперь прошло пятнадцать лет. Теперь мы снова встретились. Вот так интересно нас свела судьба - в B.S.A.A., и у каждого из нас за плечами были годы, прожитые по-разному. Я не знаю, что пришлось пережить Карлосу, но я знаю, что было со мной. И словно все это было две жизни и пять смертей назад.
- Ты мне льстишь... - выдавив из себя чуть горькую улыбку, я отвечаю ему. Сама не знаю, на что именно. На его комплимент или же вопрос. И мне становится неловко. От того, что он видит меня такой, какая я сейчас. И словно легким ветром по мне прошлось облегчение от того, что это случилось сейчас, а не раньше. Когда все было со мной намного хуже.
- Нет, я просто работаю с документами. Отбираю заявления для того, чтобы отнести их директору на подпись. Ты как раз вовремя, еще успеваешь, - я беру его заявление, складываю в общую папку. Непригодные заявления отправляются в коробку ненужных документов. И пока лишь одно сиротливо остается лежать на столе. Мое... Я так и не решаюсь приложить его к остальным. Может быть... Завтра?
Взяв в руки заявления, направляюсь в кабинет директора, оставляя их на его столе. И лишь потом возвращаюсь в свой кабинет, заметив Карлоса, который держит его в руке.
- Я... Не уверена, что оно того стоит, - спокойно объясняю я ему в ответ на его вопросительный взгляд. - Слишком давно не занималась этой работой.
Потому что долгое время считалась мертвой. Потому что слишком долго была объектом для исследования. Потому что даже не уверена, что смогу удержать в руках оружие и все еще могу стрелять в цель. Потому что давно не проходила физическую подготовку. Есть ли еще хоть что-то от прежней Джилл? Той, которую когда-то знал этот мужчина? Он ищет ее в моих чертах, но что видит перед собой? Незнакомку, так отдаленно на нее похожую? Или же?..

Я слушаю Карлоса, который заметил мое заявление и удивился тому, что я сижу в канцелярии. Он считает, что это - не мое, и в какой-то степени он действительно прав. Потому что я никогда не отсиживалась в стороне, а всегда стремилась в гущу. И никогда не жаловалась. Не считая Ребекку, которая была полевым медиком, я была единственной девушкой в S.T.A.R.S. И я не хотела выглядеть для остальных обузой, балластом или бесполезным элементом. Я была наравне, и каждый раз доказывала, что достойна этого.
Я слушаю его слова, все еще не понимая, стоит мне или нет вновь окунаться в эту работу. Я слишком давно не держала в руках оружия. Шесть вырванных из жизни лет, три года из которых были украдены Вескером, а остальные три - погребены под экспериментами...
Наверное, сейчас оказалось не самое подходящее время для встреч со своим прошлым. Несмотря на то, что мы с Карлосом друг друга знали слишком мало времени, всего-то несколько дней, обстоятельства этой встречи надолго остались в моей памяти.
Тогда мне казалось, что хуже быть не может, но жизнь показала мне, что это было всего лишь началом кошмара.
Обстоятельства меняют людей. И порой, до неузнаваемости. Самые тяжелые испытания могут сломать даже самого стойкого и несгибаемого человека.
Я ловлю взгляд Оливейры и, казалось бы, читаю в нем отражение его мыслей. Он помнил меня, узнал сразу спустя столько лет, но не видит во мне ту Джилл, которой я была пятнадцать лет назад. Тогда я была молода, со слишком обостренным чувством справедливости, не собираясь оставлять "Амбрелле" ни шанса на их бесчеловечные эксперименты. Из-за них погиб весь мой отряд - мои друзья, с которыми мы были готовы прикрывать друг другу спины. Из-за них сравняли с землей целый город, в котором я жила и работала. Город, где было достаточно людей. Со своими целями, мечтами, стремлениями, близкими... И пусть они не хотели допустить дальше заражение, а наше выживание зависело исключительно от нас, но погибли многие. Не из-за взрыва. Из-за вируса. А взрывом лишь прибрали за собой...

Минутка отчаяния, когда казалось бы, что выбраться уже не получится. Карлос опускает оружие, а вслед за ним и голову. Он кусает губы, избегая моего взгляда. И говорит, что все кончено. У нас не осталось не единого шанса выбраться.
И я понимаю, что он прав. Но... Пока этот город не стерли с лица земли, а мы еще живы, мы можем идти дальше. Мы можем бороться, мы можем выбраться отсюда. Но парень, казалось бы, меня не слушает и... Начинает превращаться в балласт.
И я поднимаю руку, отвешивая ему смачную пощечину. Он поднимает голову, хватается за щеку и смотрит на меня совершенно шокированным взглядом. А я не пытаюсь щадить его чувства, уговаривая его собраться. И он... Делает это. И мы выбрались.

Я помню это, как вчера. Наемник "Амбреллы", который осознал, что корпорация превратила их в пушечное мясо, своих же, не давая и гроша за их жизни, пускает все на самотек. А он оказался утилем, выброшенным в мусорку. Но он не утиль. Он - человек, и у него есть право бороться. И я привела его чувство. И мы оставили этот город позади, с горечью наблюдая за его смертью с вертолета. Но мы спаслись. Мы победили. Что бы ни случилось, но тогда мы победили. В борьбе со своими страхами и сомнениями.
А что сейчас... Я знаю, о чем он наверняка думает. Куда делась та Джилл, что была сильной и была готова бороться? Джилл, которая отвесила ему пощечину, призывая взять себя в руки, сейчас смотрит на собственное заявление и не решается его отнести.  Но та Джилл умерла в особняке Спенсера, спасая своего напарника. Пожертвовав собой ради блага других. Я не боялась смерти в тот момент. Это был бы достойный конец для такой, как я. А что теперь осталось? Лишь оболочка или...

Вы когда-нибудь бывали в зоопарке? Вы видели пантеру в клетке? Хищная кошка, которая упивается своей свободой, спокойно охотясь в джунглях. Опасный, смертоносный зверь... Но что будет, если посадить пантеру в клетку? Она будет метаться по ней, ища выход для своей свободы, своих инстинктов. Желая выбраться, живя надеждой... И в конце концов, поймет, что выхода для нее нет. Она успокоится. Ее взгляд потухнет, ее жажда свободы умрет. И ей остается лишь лежать на полу клетки, ожидая, когда она умрет от старости. У нее всегда есть свежее мясо, у нее есть место, где она укрыта от непогоды, катаклизмов и более сильных хищников. Но у нее нет самого главного - ее свободы и желания жить дальше. Такой ты стала, Джилл? Как эта загнанная пантера в клетке или же... Кто-то из посетителей зоопарка рискнул отпереть твою клетку?.. Потому что знает - тебе здесь не место.

Я смотрю Карлосу в глаза. В его взгляде написано ожидание, надежда и... Уверенность в том, что Джилл Валентайн еще жива. Может, стоит рискнуть попробовать реанимировать ее? В конце концов... А что я теряю?
"Я об этом пожалею", - стучит в моей голове, но кивок опережает мысль. Карлос уходит, а потом возвращается с вердиктом директора.
- Ожидаемо, - я лишь хмыкаю, понимая, что мне нужно многое вспомнить. Директор надеялся, что вернет меня. И не раз предлагал мне это, но я всегда отказывалась, говоря, что мне нужно подумать. Видимо, не стоит давать себе и шанса на раздумья.

Очередной вечер и очередной день прошли почти как в тумане. Силой воли я заставила себя не прикасаться к алкоголю. Теперь все должно стать иначе.
С раннего утра я прихожу в тренировочный зал, чтобы вспомнить рукопашный бой. Совсем все не так. Меня не трясет от предвкушения, как раньше, в крови не бурлит адреналин. Но пока рано отчаиваться. Кто знает, что произойдет в процессе. Я осталась в легких спортивных штанах и майке без рукавов, с маленьким вырезом, тщательно закрывающим даже ключицы. Не стоит показывать свои шрамы, кто бы не занялся моей переподготовкой. Может быть, так получится делать вид, что их нет.
Я захожу в спортивный зал, и вижу перед собой Карлоса. Я чуть удивлена, не ожидая, что этим займется именно он... Но, с другой стороны, дело не только во мне. Но и в нем. Директор слабо доверяет новичкам и хочет посмотреть, на что они способны. Я лишь понимающие пожимая плечами, видя камеры на стенах. И несколько новичков поодаль, которые уже начали свои тренировки и не обращают на нас внимание.
- Полегче, ладно? Мне давно не доводилось этим заниматься, - я даже смогла выдавить из себя легкую улыбку, но тон остается предательски серьезным. Осталось лишь надеяться, что Оливейра достаточно тактичен, чтобы не задавать лишних вопросов. А все остальное... Он почти не изменился, я узнаю в нем того самого парня из Раккун-сити. Пусть и изрядно повзрослевшего.

Первые полчаса мне удается держаться на его уровне, но не получается перехватить инициативу. Все, на что меня пока хватает - уклонятся от его ударов, но сама я не нанесла ему ни одного. У меня получается ставить блок, но мне не хватает реакции, чтобы его переиграть.
- Подожди... - я приподнимаю ладонь, останавливая Карлоса, и тянусь к бутылке воды, стараясь унять дыхание, и понимаю, что уже выдохлась. - Это оказалось сложнее, чем я думала.
Я пью воду, стараясь не тушеваться от его пристального взгляда. Только не спрашивай меня о том, когда я в последний раз дралась. Оставь мне право оставить это при себе... Я не готова ему рассказывать эту историю. Не сейчас.

Возвращать прежнюю Джилл... Эти слова отзываются в моей голове странным отголоском, и вызывают лишь ироническую усмешку. А есть ли еще то, что можно возвращать?
Нет, не могу сказать, что я в себя совсем не верю. Иначе бы я даже не решилась написать это чертово заявление на оперативную работу. Конечно, пожелай я вернуться к ней сразу же после того, как я оказалась снова среди своих, меня туда никто бы не пустил. Да меня и не пустили... Все это время я провела в лабораториях, где пытались выявить у меня остатки вируса, который впрыскивало в меня то самое устройство, закрепленное на груди и проводами крепко прицепленное к сосудам, а также - очистить его от другой дряни. Это заняло достаточно много времени, чтобы потерять ему счет. И потеряться самой, в плену собственных мыслей и осознания того, что я делала под контролем Вескера. То, против чего боролось. И то, чего не сделала бы никогда.
Понять, насколько сильно я к этому причастна. Да, я этого не осознавала, но множество проблем я создала своими собственными руками. Я не виновата, и я это понимаю. Но чувство вины и ответственности за содеянное никуда не денется. Наверняка то же самое понимал и директор, но если слухи о "подвигах" Джилл Валентайн просочатся среди простых, рядовых сотрудников организации, это пятно с репутации будет уже не смыть. Никогда.
Я растеряла то немногое, что у меня было за время, пока натуральным образом выпала из жизни. И теперь мне стоит восполнять пробелы. Но разве я стану прежней в таком случае? Той же, которой и была? Легко ли вернуться к истокам после всего пережитого, когда позади полжизни? Я не могу однозначно ответить на этот вопрос.
Побег из зараженного города - сейчас кажется, будто бы это было в другой жизни. Когда-то давно и словно не со мной. Лишь старые воспоминания, погребенные в голове пятнадцать лет назад, лишь изредка всплывающие в голове, но вызывающие порой легкую грусть по Раккун-сити и его жителям.
Но сейчас я смотрю в лицо своему прошлому, которое воплотил в себе Карлос Оливейра, переживший этот кошмар вместе со мной. Что ты хочешь видеть, Карлос? Чего ты надеешься увидеть снова? Ту самую девчонку из полиции, которая, на первый взгляд, казалось совершенно не подходящей для этой работы и лишь каждая встреча с зараженными разубеждала тебя? Ту девушку, которую ты спас от смерти, и с которой бежал на одном вертолете? Но мне уже давно не двадцать три. Раккун-сити больше нет, как и "Амбреллы", и слишком многое произошло за такой длинный срок.
- Я думаю, что ты разочаруешься, - я коротко улыбаюсь ему, стараясь говорить чуть шутливым тоном, но голос звучит предательски серьезно. Все-таки, я давно разучилась шутить. Как и, в принципе, общаться с людьми.
Но, едва мы начали наш короткий поединок, я понимаю, что именно этого мне не хватало. Движений, адреналина, и инстинкта самосохранения. Я знаю, что Карлос не причинит мне серьезного вреда, но стоять столбом - не лучшая тактика. Но я слишком быстро выдыхаюсь. Не так уже легко, как раньше.
Сколько себя помню, я всегда была в движении. Ни один день не проходил без тренировки, я всегда старалась держать себя в форме. А сейчас мне не доводилось этим заниматься снова. Едва я покинула лаборатории, моими постоянными спутниками стали документы, сигареты и виски по вечерам. Тогда, когда ты приходишь домой, где тебя никто не ждет, даже домашнее животное, наливаешь янтарную жидкость в стакан и смотришь в окно, потягивая сигарету. В такие моменты, я ненавидела себя, но даже не делала попыток что-то изменить. Потому что у меня не было стимула. Не было никакого смысла. Порой оставались сообщения на домашнем автоответчики. Люди - старые знакомые, отголоски прошлого, оставляли дежурные беспокойства, но потом даже не думали перезванивать. А я даже не брала трубку, чтобы им ответить. Какой в этом смысл, если даже нечего сказать?
Директор принял мое решение перейти в канцелярию спокойно, но с долей разочарования. Но он принял его. Наверное, понимал, что прежней мне уже не быть. Я даже не знаю, убрали ли надгробие на кладбище, под которым не было ничего. Даже пустого гроба под двумя метрами земли. Я никого не спрашивала об этом, но и сама не собиралась даже приезжать туда, чтобы увидеть все собственными глазами. Потому что, в таком ключе, я бы окончательно похоронила в себе остатки Джилл Валентайн. Может быть, в глубине души я все еще на что-то надеюсь?..
- Ты работал психологом? - следующая попытка пошутить уже случилась после того, как я оставляю бутылку с водой, и снова возвращаюсь в центр тренировочного зала. Может быть, Карлос со стороны видит больше, чем я. И больше, чем кто-то еще. Он не знает, что со мной произошло, и я решаю оставить это в тайне. Уродливые шрамы от устройства надежно скрыты под футболкой от посторонних любопытных глаз. Никто их не увидит. Расслабься, Джилл. Твоя тайна остается с тобой. Ни Карлос, ни эти молодые парни, которые бросили тренироваться и теперь наблюдают за вами, не знают той тайны, известной лишь нескольким людям.
И я расслабляюсь. Словно что-то внутри меня отпускает натянутую струну. Карлос не шутил, теперь его движения куда более резкие и серьезные. Как и мои. Не сразу, постепенно, но я вспоминаю все прошлые навыки и критические ситуации, уже не просто блокируя его удары, но и отвечая на них. Легче всего стрелять в голову, когда противник сбит с ног, так? У меня нет в руках оружия, но я и не собираюсь стрелять. Сейчас нужно отвлечь противника и взять инициативу...
Едва Карлос отвлекся, я делаю ему подсечку, садясь сверху на его грудь. Все. Моя маленькая победа. И вовсе не над ним. На самой собой. Я снова тяжело дышу, но уже не так, как в прошлый раз. Я чувствую, как бешено колотится сердце, а тело приятно зудит после этой небольшой борьбы... Знакомое, но такое забытое чувство... Будто бы я снова открыла глаза и научилась дышать. Сейчас, именно в этот момент, а не когда я впервые очнулась после криокамеры Вескера, в момент, когда он цеплял на меня устройство. Не тогда, когда Крис сорвал его с меня, и я открыла глаза, вновь осознавая, кто я есть. Не тогда, когда меня выпустили из лаборатории и я снова вышла на улицу, оказавшись среди людей в большом городе. А сейчас, когда я снова побывала в бою. Плевать, что это всего лишь тренировка.
Но Карлос не был бы собой, если бы не умел парировать словесно, даже если его положили на обе лопатки. Я теряюсь, я давно не слышала его комплиментов. Да и комплиментов в принципе. Он этим воспользовался, и я уже чувствую легкий удар о мягкую поверхность мата спиной, и чувствую, как меня придавили к нему, не позволяя встать. Момент, когда я не заметила, как мы с ним поменялись местами.
Я давно не чувствовала чужих прикосновений, и уж тем более - так же давно никто не прижимал меня к себе. Я чувствую тепло его тела, даже когда он слегка нависает, крепко держа мои руки над моей же головой, чтобы я не вырвалась. И я задаюсь вопросом... Когда он успел снять футболку? Мои щеки предательски заливает румянец... Скорее, от неожиданности.
- Это твои способы обезоруживать женщин? - кажется, сейчас наконец-то шуточный тон звучит так, как надо. Но затем я добавляю серьезнее. - На нас все смотрят... Слезь с меня, ты тяжелый.
Еще пару секунд промедления, и Карлос все же слушается, а затем протягивает мне руку, чтобы помочь встать. Я хватаюсь за его ладонь и поднимаюсь на ноги. Не идеально. Но для первого раза достаточно хорошо. Я ловлю себя на мысли, что думала о худшем... Но придется закреплять успех. Мне нужно подготовиться за две недели.

Неделю спустя.

Я верчу в руках свою старую "Беретту", поглядывая на мишени. Вес пистолета непривычен после долгого перерыва. Я словно снова пытаюсь к нему привыкнуть, понимая, что на тир уйдет гораздо больше времени, чем предполагала. Десять патронов, вставленных в обойму и мишень вдалеке ожидают моих результатов.
- Пока я не уверена, что вообще попаду в мишень, даже в край, - наконец-то выношу я свой вердикт, стоявшему рядом Карлосу, который расстреливал уже третью мишень, а я все так и не решаюсь начать.
Как ни странно, с рукопашным боем все прошло достаточно хорошо. Но от того, кто держит в руках оружие, ответственности гораздо больше.

Отредактировано Jill Valentine (08-03-2017 17:30:02)

Я знаю, что способна большее. Другой вопрос лишь в том, осталось ли от прежней Джилл и это качество...
Не могу сказать, что я совсем другая. Не считаю, что я сильно изменилась. Но порой обстоятельство, одно, всего лишь одно, может перевернуть целую жизнь. Изменить не только самого человека, но и его взгляды на жизнь. Любой веселый и общительный человек может неожиданно стать угрюмым и замкнутым, потому что в его жизни случилось что-то, что заставило его стать таким. И он рад бы вернуться к прежней жизни, да в одну реку дважды не зайдешь.
А что насчет меня... Возможно, все, что со мной случилось, никогда не вернет прежнюю Джилл Валентайн. Возможно, именно поэтому все родные и близкие люди стали давно чужими, потому что они не знают, как сосуществовать с такой мной. Я не держала их, я их отпустила. Это их выбор, а я привыкла бороться с трудностями самостоятельно. Всегда, даже полевое ранение, еще будучи полицейской, предпочитала обрабатывать сама. Тебя сбили с ног, ты встаешь и идешь дальше, превозмогая боль и неудобства.
Потому что слабакам, которые не могут справиться с легкими трудностями, нет места в армии.
Я помню инцидент в особняке, когда мне приходилось работать с Барри. Порой мне казалось, что Бертон излишне меня опекает, и лишь потом стала понятна такая забота. Вескер вынудил шантажом его сотрудничать с ним, а Барри не желал нам смерти. Он желал лишь собственное спокойное и безопасность своих жены и дочек. Он все сделал правильно, насколько это было возможно в такой ситуации. Надеюсь, что сейчас у него все хорошо.
А я теперь в сложной ситуации. После трех лет, когда я была не в себе, и еще трех после бесконечных и постоянных исследований моего организма, это изматывает настолько, что уже не понимаешь - а чего ты вообще хочешь. Есть ли у тебя цель в жизни? Я не рискнула выходить в полевую работу вновь. Я слишком хорошо помню, чем закончилась последнее, и даже исправленные ошибки в Киджуджу не смогли это полностью стереть. Всего одно спонтанное решение чуть не стоило мне жизни, и привело меня прямиком в руки заклятого врага, на которого я была вынуждена работать. Я будто боюсь снова взять оружие в руки.
Но Карлос не боится. Он видит, где-то там, в глубине меня, ту самую Джилл, которую он когда-то знал. Ту девчонку из Раккун-сити, способную привести его в чувство и не испугавшуюся мутировавшего гиганта. Ту, которая до последнего боролась с вирусом в организме и смогла дотянуть до момента лечения. Ту, что смогла выбраться из города вместе с ним. Назло всем обстоятельствам, назло корпорации - смогла. Может быть, мне стоит снова поверить в себя? Дать шанс воскреснуть Джилл Валентайн и навсегда забыть, что где-то там было надгробие с ее именем? Мне нужен стимул и нужна цель. А пока я просто ищу, чем занять свою жизнь...
И я решаюсь. Я бросаю вызов самой себе. Зачем ставить крест, если даже не пробуешь бороться? И мне становится неловко. За все, что было до этого.
А он тактично делает вид, что не замечает этого. Он шутит и пускает в ход свое очарование, которое никогда не действовало на меня в Раккун-сити, помогая мне подняться. Он словно не видит моих сомнений, хотя прекрасно их понимает. Не я одна только что поставила цель.
Встав на ноги, я понимаю, что слишком надолго задержала дыхание. А сердцебиение все еще не может успокоиться. Неужели неожиданная близость во время тренировки так на меня повлияла?.. Я кидаю взгляд на Оливейру, решив подумать об этом позже.

Ну что же, тренировочный зал мне все-таки покорился. Я почти вспомнила все навыки, которые знала, и теперь могла положить на лопатки абсолютно любого, кто вставал против меня в тренировочном зале. Карлосу на три дня выпала миссия, и ему пришлось отвлечься. Директор хотел проверить его навыки. Я не спрашивала, что там произошло, но очевидно, что без проблем не обошлось. Но в целом, кажется, для самого Карлоса после нее явно звучали хорошие новости.
- Я слишком давно не стреляла, - я коротко улыбаюсь, все еще пытаясь свыкнуться со своим старым оружием. Мой пистолет, который не раз меня выручал, теперь казался каким-то чужеродным. Будто бы он принадлежал умершей Джилл, а мне нынешней. По сути, так и было... Может, стоит потом его сменить?
Но Карлос подходит сзади, и я чувствую, как на мою талию ложится его ладонь, а его дыхание щекочет волосы возле уха. Я совсем не ожидаю этого, и вздрагиваю при столь близком контакте. Может быть, от него стоило подобного ожидать. Я все еще не чувствую себя прежней, словно нахожусь в вакууме от окружающего мира. Но сейчас только Карлос напоминает мне, что я все-таки среди людей. Пусть и постоянно вторгаясь в мое личное пространство. Но это позволяет мне сходить с ума дальше, постепенно выжигая себя изнутри.
Я делаю глубокий вдох и стараюсь сосредоточиться на мишени. Думая о том, что это не просто пистолет, а продолжение моей руки. И, наконец, делаю выстрелы...
Выпустив в круг всю обойму, я понимаю, что у меня дрожали руки. Все это чертово время. Почему? Потому что я не привыкла? Или к этому имеет отношение довольно близкий физический контакт? Не первый раз я замечаю, что рядом с Карлосом чувствую себя... Иначе. Не так, как в последние месяцы, когда исследования чуть не стерли мою личность. И даже не так, как рядом с ним чувствовала себя в Раккун-сити. Или я настолько отвыкла от столь продолжительного общения?.. Ох, какого черта?
- Пожалуй, я попробую еще. Мне нужно пристреляться к каждому виду оружия, - я киваю, и снова перезаряжаю обойму. Предстоит достаточно много времени, чтобы восстановить свой прицел. После физических тренировок намного легче, хотя мышцы все еще с непривычки побаливают, и вряд ли перестанут даже тогда, когда придет пора приниматься за дело.

Еще неделю спустя, день перед миссией.

Пряди волос постоянно падают на лицо, и я легким движением руки убираю их за ухо. Теперь их уже не соберешь в хвост. Сегодня мне стоило отлучиться прогуляться после очередной тренировки и остановиться у парикмахерской. Хотя, разумеется, с такой прической будет проще. Но я сейчас понимаю, насколько же я отвыкла от коротких волос... Но почему-то сейчас мне казалось это правильным.
Я захожу в кафетерий нашей организации, и сразу вижу Карлоса за столиком, и иду в его сторону. На немой вопрос в его глазах, явно посвященный моему новому (и почти старому) внешнему виду, я лишь чуть смущенно улыбаюсь.
Порой, когда человек хочет изменить свою жизнь, или же изменить восприятие о ней, он обрезает волосы, и я сейчас не стала исключением. Привычный цвет я вернула им почти сразу же, едва оказалась на кабинетной работе, чтобы хоть как-то не напоминать себе мраморную статую, а вот обрезать... Давно не решалась на это. Но теперь, когда все пройденное за две недели и подготовка к старой работе заставили чувствовать себя лучше, я словно сбрасываю вместе с волосами лишний, и уже никому не нужный груз. И в первую очередь, не нужный мне.
Выслушав Карлоса, я принимаю сверток из его рук, и то, что оказалось в нем, заставило меня чуть ли не издать изумленный и радостный возглас. Я и не надеялась вновь его увидеть... И даже если это не он, а лишь совершенно идентичная вещь - мне плевать. Это словно маленькое напоминание того, во что я верила и за что боролась с самого начала. И словно напутствие - что бы ни случилось... Никогда не сворачивать с данного пути.
- Очень символично... Спасибо, Карлос, - я улыбаюсь мужчине, и отвлекаюсь от пистолета на принесенный нам кофе. Теперь мы можем спокойно поговорить. Мне интересно, где он взял этот пистолет, но, пожалуй, я воздержусь от расспросов. Если нужно, сам расскажет. А вот другое в его речи меня заинтересовало, пусть и мелькнуло совсем мимолетно.
- Мы не виделись с тех пор, как наши пути разошлись во Франции. Как же тебя занесло сюда снова, и чем все эти годы довелось заниматься? - я легко задаю этот вопрос. Борьба с вирусами меняет людей. Меняет их цели, меняет их стремления. Я хотела быть полицейской, а вместо этого борюсь с биологической угрозой. Потому что после всего, что случилось в Раккун-сити, мне тяжело было оставаться в стороне. А у Оливейры другая ситуация. Он ведь работал на "Амбреллу", и понял, что ему там делать нечего. Куда же его привели обстоятельства?